- Подумать только.. Как мелки частици времени, - она легко провела пальцами в воздухе, будто освобождая их от горсти песка, - Вслушайся: хоть время для нас не властно, а всё же теряем мы его зря.
Я давно должна была вас всех здесь убить.

- Существует много способов... - начала было рассказывать Эрин, но осеклась, - Однако я постоянно трачу слишком много слов.

Эрин нахмурилась, но тут же расплылась в улыбке:
- И всё-таки мне стоило тебя убить первым.

- За что? - вопросил труп.

- Твои слова! - сказала Эрин жёстко.

- Мы скатываемся в бессмыслицу. - Ник обнял руками - и нормальной, и костяной - покосившийся крест.

Эрин молча подошла к нему и, смотря сверху вниз, повторила:
- Твои слова. Иди за мной.

Ник мрачно взглянул на неё, но ничего не ответил.

Эрин направилась в --- Старая берлога медведя

- Куда ты? - Ник побрёл следом ---.

Из-под земли близ одного из надгробий, как в фильмах ужасов, высунулась слегка сгнившая костлявая рука. За ней показалась вторая, затем выбралась голова, плечи и всё остальное. В итоге над собственной могилой стоял и отряхивался от сырой земли черноволосый мужчина в очках, медицинском халате и с огромной сквозной дырой в груди, в которой можно было без труда различить силуэт сердца и нескольких рёбер. Он привёл себя в более или менее пристойный вид и осмотрелся.
- Давно же я не выходил... - пробурчал мертвец, ища глазами людей - Есть здесь кто?.. Мне бы... Ручку какую. Или карандаш.
Как бы в ответ на не заданный вопрос "зачем?" он приподнял вверх потрёпанную стопку бумаги.

- О, дырявая Копия! Как тебя сюда занесло, дырка? - с любопытством спросила Эрин.

- Но-но, фрау! Я не Копия, обижаете. Я может и мертвец, но не Копия, - возразил тот - Я из гроба за пишущим чем-нибудь вышел. Ручки не найдётся? И, да, кстати, позвольте представиться, я - Винфрид-Хартман Финкельштейн. Можно Винфрид, хотя раньше меня звали и Финкелем... А дыркой, как Вы выразились, я горжусь. Так хоть видно, что я не бессердечная тварюга...
"А тварюга вполне себе сердечная. Думмкопф, болтун да и только, Винфрид..."

- О, привет, - буркнул Ник, в рассеянности выдирая из головы полусгнившую прядь выцветших волос. - Так мы земляки. Я тоже, того, мертвец. Ручку, говоришь? - Ник осторожно вынул из рукава руку - вернее, её кости, сцепленные жилами - и, жутковато улыбаясь, протянул незнакомцу.

- Можно Фин. Так короче, Копия, - Эрин с интересом разглядывала их рассыпчатые кости, - Ein Intellektueller? By the way, ich bin eine freie Mädchen. Так что не надо тут фраукать.

- Also, ich kann nicht rufen Sie eine Frau, а меня Вы нагло зовёте Копией? В отличии от Копий, моё тело сейчас при мне, а не валяется под землёй без чувств. Пфф, - фыркнул Винфрид и глянул на руку, что протягивал ему Ник - Очень приятно видеть более-менее живое лицо. В сравнении с Копиями и Посредниками. Данке, но мне бы шариковую ручку. Может, карандаш или перо, на худой конец. Просто дайте мне что-нибудь, чем я могу писать по бумаге, и я уйду, никого больше не заставляя терпеть моё общество.

- Так и есть! - весело улыбнулась Эрин, поправляя кудри, - А вы быстро перевоплотились из интеллигента в... инакомыслящую личность. Ещё одним признак Копии! А между прочим, Посредники живы... И моё тело всегда молодо и здорово.. в отличие от Вас.

- Сколько Копий и сколько живых трупов Вы встречали за свою жизнь? А это разные понятия, к Вашему сведению. Копии, как люди - все довольно разные, и нельзя их ни коим образом сравнивать между собой или с кем-либо ещё. В данном случае, со мной. И, найн, я не интеллигент, я просто хорошо воспитан, - мертвец стряхнул пыль с плеч, присел, порылся в земле и, достав из могилы бронзовую трубу со слегка стёршейся позолотой, присел на надгробие и начал протирать её краем халата - Что же плохого в том, что я слегка сгнил за полвека в гробу? Это какая-то дискриминация по фактору жизни. Что же, видимо, ручки я от вас не добьюсь. Никто не против, если я поиграю?
Не дожидаясь ответа, Винфрид поднял трубу и заиграл приятную мелодию.

- О, в нашем полку прибыло! - просиял Ник и, вернув на надлежащее природой место руку (та хрустнула), вооружился верной скрипкой. При первом же звуке одна из струн лопнула, и Ник критически повертел её в руках:
- Снести бы на ремонт.