Свершилось чудо! Я наконец-то дописал свою знаменитую трилогию! :D Да, я понимаю, что в это трудно поверить, но это так.
Краткая информация для непосвящённых:
Трилогия "Ωκεανός" - самая известная книга Великого Флуда :D И, по сути, единственная.
Включает в себя три части:
"Ωκεανός Океан Желаний"
"Ωκεανός Опасные Бермуды"
"Ωκεανός Ледяная Жара"
Две первых были обуликованы давненько на Твиди. (И кому интересно - сразу говорю, лучше не искать. Там они в неотредактированном виде и являются наиудивительнейшим позором. Если интересно - просите меня, дам почитать готовый вариант.)
И вот наконец-то вышла в свет третья книга. Которую ждали... Ну два или три человека - это уже что-то! :D
Начну публиковать здесь, по главке в один-два дня. Кто будет против - говорите сразу.

P.S.: Сразу хочу сказать, что начинал я писать третью книгу где-то на окончании 13 лет.. Так что, первые главки - сплошное смехотворство. Ну да Митьке все рады.

Ωκεανός Ледяная Жара

« - Да ты никто! Просто надоедливая муха!
- Неправда! Неправда! – повторял Митя. Обидные слова соседских мальчишек кололи сердце.
- Да не слушай ты их, Дима! – обратился к Мите светлый кудрявый мальчик, - У них мало чему можно научиться.
- А ты вообще не лезь в разговор, грек! Не ты тут главный! Правильный весь такой нашёлся!
- Да, я такой, какой я есть. Я стремлюсь к миру, а вы… Вы стремитесь к непонятным мне истинам.
- Что ты сказал?!
- Геф, бежим! – закричал Митя, хватая друга за рукав.
Геф, немного помедлив, побежал за ним…»

Митяй устало ворочался на диване. Сон из детства не давал ему покоя. Но в выходные как-то не хотелось вставать рано. Пусть даже это «рано» уже давно прошло.
- Северный ветер и мельком дожди. Что ж поделать? Осень, дорогие слушатели, осень! Небо посерело, и в магазинах появляются коллекции «Осень-Зима». Но давайте не будем огорчаться, а будем слушать Радио-Париж! Ведь только на Радио-Париж всегда хорошее настроение и душевная теплота! А теперь усядьтесь за стол с чашечкой горячего кофе и наслаждайтесь музыкой! – без устали болтал радиоприёмник.
За окном свистел ветер. Да, Париж встречал осень. Золотели листья, придавая деревьям яркий окрас. А потом безнадёжно опадали, теряясь в ногах случайных прохожих, да автомобилей. Листья залетали в детские песочницы, чтобы стать украшением песчаных замков или забивались в щели между окон домов.
Париж походил на осеннюю картинку, которую нерадивый художник забрызгал каплями золотисто-оранжевой краски. И теперь эти капли расползались по всему холсту, заглядывая как в пустынные улицы, так и на людные площади.
Последние летние деньки повеселились на славу. Они бегали с прохожими под ручку и обдавали их жаром своего открытого сердца. Солнце лизало асфальт, хитро убегая от облаков. Ему хотелось наиграться перед долгим зимним сном.
Было тепло, радостно. Гуляй с утра до вечера по дорогам города и знай себе улыбайся!
Однако всё хорошие когда-нибудь кончается. Прогремел грозой ноябрь, быстро подморозив былое счастье.
Митяй, не так давно тихо отпраздновавший своё восемнадцатилетние, наконец-то открыл глаза и сонно уставился на часы. Минуты две он боролся со сном и пытался понять, сколько времени показывают стрелки часов. Когда же понял, быстро вскочил с дивана и стал судорожно рыться в шкафу.
- Блин, опаздываю! Так, это не то, не то! – ворчал он.
Шкаф участливо поскрипывал. На его пыльных полках валялись футболки, майки, один тёмно-синий галстук, пара брюк и ещё много чего.
- Ага, нашёл! – Митяй выудил из шкафа единственную чистую белую майку и слегка потрёпанные чёрные джинсы.
Облачившись во всё это, и захватив со стола коробочку, перевязанную красной лентой, Митяй поспешил на улицу.
Переходя через дорогу, он чуть было не чмокнулся с автомобилем, да не с каким-нибудь, а с полицейским. Из машины послышался крик:
- Смотри куда шагаешь! Не видишь, здесь я еду!?
После чего из той же машины прозвучало оскорблённое и протестующие «гав!».
Митяю это «гав!» показалось подозрительно знакомым. Но он был не из тех, кто обращает внимание на подозрительные «гавки».
Через десять минут перед Митяем выросло огромное белоснежное здание «Загс». Ворвавшись в зал, Митяй уселся на скамеечку рядом с Тиной. Она была одета в длинное розоватое платье с бантиками и розочками. Платье Тине категорически не нравилось. Наверно Келсеи всё-таки смогла уговорить дочь одеться поприличнее, хотя бы на свадьбе мамаши.
- Я ничего не пропустил? – отдышавшись, спросил Митяй.
Тина иронично посмотрела на него:
- Пропустил. Колечки на пальчиках, чмоки-чмоки уже было.
- А чего они там всё ещё стоят?
- Моя работа, - удовлетворённо пояснила Тина, - Клей на полу. Папуля Жорик не заметил. Ну не могла же я совсем ничего не сделать? Ладно, сейчас банкет будет! Ты как, подарочек приготовил?
- А то! – Митяй продемонстрировал Тине коробочку.
- Что там?
- Здесь? Конфеты!
- А… Ну, конфет у нас теперь полно! Фантазия у людей на сегодняшний день тухлая, подбитая. Ладно, клади в общую кучу!
На свадьбе Георгия Плюшкоедова и Келсеи Тине было запрещено доводить жениха. Однако когда она не плевала на законы? Клей на полу был не первой и не последней неожиданностью. Самое интересное произошло на банкете.
Стол с различными яствами неожиданно рухнул. Так что пришлось поглощать еду, сидя на корточках. К тому же в тарелке у «папули Жорика», непонятным образом оказался небольшой уж.
Тина же скромно сидела в розоватом платье и мило всем улыбалась. Изредка она коварно запускала вилку в салат и скромно попивала апельсиновый сок. Однако ни смотря на весь этот невинный и просто ангельский вид, Тина не спускала глаз с Жорика, успевая вовремя совершать мелкие шалости.
Митяй болтал с гостями. Его хохот, настойчиво жужжа, разносился по залу навязчивой серой мухой.
- Ах да, Мить, наведи у себя дома порядок!
- Зачем? – не понял Митяй.
- Я признаю только бардак, сделанный мной лично.
- Ммм?
- Не мыкай, а делай, что говорят! Я у тебя где-то месяц поживу. Отказы не принимаются.
- Что?! – глаза Митяя полезли на лоб, а остренький нос чуть скосился вправо.
- Не что, а кто. Я поживу у тебя месяц. Закрой рот, на рыбу похож! Папуля Жорик решил отправиться в медовый месяц куда подальше, а мне негде проживать! Тебя должна терзать гордость! Ведь именно к тебе меня отправили! – сказала Тина.
Однако Митяя терзала не гордость, а скорее шок. Не очень-то ему хотелось открывать у себя на чердаке бесплатную гостиницу. Но с Тиной спорить бесполезно и опасно.
- Чемодан с моими вещами стоит вон там, сил хватит дотащить? – спросила Тина.



Солоноватые брызги волн. Яркое палящее солнце. Далёкий синий горизонт. Лёгкая качка на корабле, будто ты летишь над волнами, не касаясь воды. А куда летишь, не знаешь. Просто тянет тебя туда, за горизонт, далеко-далеко. А в сердце будто нарастает огромная волна, постепенно, медлительно.
Люся уже около года не видела суши. Ведь редкие остановки на безвестных берегах в целях пополнения запасов… Это совсем не то.
И иногда во снах мерещится, что она бродит по мрачному лесу, вдыхает сосновый аромат. Но сон обрывается, и она снова чувствует солёный морской воздух.
Люся часто задумывалась, что же выбрать: океан или сушу? Её всем сердцем тянуло к океанским волнам, но и просто отказаться от суши она не могла. Этот вопрос так и оставался без ответа. Он откладывался на завтра, потом на послезавтра… И так продолжалось бесконечно.
- Хорошо, что ты согласилась путешествовать, - сказал Павлик.
- Почему? – удивилась Люся. Солнце слепила ей в глаза, и она зажмурилась. Утро на корабле, до боли знакомом, навевало ели заметную тоску.
- Без тебя было бы скучно, - улыбнулся Павлик.
- Это типа комплимент? – зевнула Люся.
Павлик промолчал. Он уже с пяти часов утра обнимал штурвал. Зачем он так рано вставал, Люся не понимала. Ведь можно хорошенько выспаться, вдоволь похрапеть и попускать слюнки, а он вскачет ещё до рассвета и бегом к штурвалу.
- Не жалеешь, что отдал Шурику Дом У Водопада? – спросила она.
- Сам строил, сам отдаю. Он был рад.
- А Митяй-то как был рад! – вспомнила Люся, - Аж прыгал на одной ножке от счастья! Теперь-то его чердак стал более просторным.
Павлик хмыкнул, облокотился на штурвал и принялся разглядывать Люсю. Его глаза скользили по бирюзовой майке, купленной на оставшиеся деньги не так давно на каком-то острове, по потёртым сероватым шортам, по небрежно распушенным волосам, по её удивлённым глазам.
- Ты чего? – спросила та.
- Ничего, просто.
- Странный ты какой-то!
- Какой есть, - спокойно ответил Павлик.
- Ладно, синьор Какойесть, скажешь хотя бы, куда мы плывём?
- Вперёд, за горизонт.
- Эдак мы вечно будем плыть! Скажи, в каком мы сейчас океане?
Павлик посмотрел на неё как на безнадёжного больного:
- Существует лишь один Океан. Все остальные – выдумка учёных, которые зациклились на «Все реки впадают туда-то, но эта речушка особенная и впадает не туда-то»
Люся потупилась, понимая, что сказала глупость.
- Значит, ты не скажешь, куда мы плывём?
- Нет.
- Но почему? – нахмурилась она.
- Я не буду отвечать.
- Ты вредный и наглый!
- Спасибо, учту, - Павлик лукаво улыбнулся и отвернулся к штурвалу бороздить глазами горизонт.